Биография
Художник-график, живописец, оформитель. В Союзе художников СССР не состоял.
Родился в деревне Григорево Костромской губернии. Учился в Плёсе, в Высшем начальном училище (1916–1920) и на общеобразовательных курсах при Высшем сельскохозяйственном техникуме – Рабфаке (1920–1921). Студент Плёсского практического сельскохозяйственного института (1923–1923), студент Самарского сельскохозяйственного института (1923–1924). В 20-х годах большую дружную, трудолюбивую семью Смирновых раскулачили. Из села недалеко от Плёса, их отправили на Алтай.
Отучился два курса в Ярославском художественно-педагогическом техникуме (1925–1927) у профессора Ф. И. Панкова. Учился в Высшем художественно-техническом институте (ВХУТЕИН) на отделении живописи у А. Д. Древина, К. Н. Истомина, Д. П. Штеренберга в Москве (1927–1930). После третьего курса, в связи с расформированием Вхутеина, был переведён в Институт пролетарского изобразительного искусства в Ленинграде (1930). Студент живописного факультета ИПИИ (1930–1931). С 1931 года – участник выставок. В 1931 году вернувшись из Ленинграда, обосновался в подмосковном посёлке Хотьково, построил там дом и устроился на работу в Хотьковский музей. Проработал в этом музее всю оставшуюся жизнь. С началом Великой Отечественной войны работал в Окнах ТАСС. Был призван в Красную Армию, находился в действующей армии в батальоне связи (1941–1945).
Учась во Вхутеине, Смирнов хорошо усвоил уроки своих учителей, но на третьем курсе перешёл в мастерскую Давида Штеренберга, где своеобразная педагогика профессора заметно отличалась от метода первых его наставников. Именно в этой мастерской, где молодой художник познакомился с графическими работами самого Штеренберга, принципиально отличавшихся от очень популярного, в то время графического искусства В. А. Фаворского, Смирнов был предельно увлечён не столько живописью, сколько цветной графикой, акварелью и рисунком. Он много работает карандашом, тущью, цветными чернилами, пишет гуашью. Использует различные технические приёмы: прозрачные заливки акварели ложатся то на сухую бумагу, то на влажную, Смирнов часто разбрызгивает краску, которая ложась на процарапанной бумаге, рождает фантастические узоры напоминающие наскальные рисунки.
Оказавшись 1929–1930-х годах в переполненном общежитии, выполняя днём учебные задания по живописи, он ночью, в углу, оставшись наедине с собой, с неистовством и вдохновением, делал иногда по два-четыре рисунка, сообразуясь лишь с требованиями своего воображения и понимания художественности. Его графическое творчество удивляет своим необычайным разнообразием, но у Смирнова есть и несколько излюбленных, связанных с привязанностями художника тем и сюжетов. Это прежде всего природа средней полосы России, её поля и леса, оживлённые птицами, зверями, в пейзажах часто присутствует человек. Есть в цикле и пейзажи фантастические, природа тропических стран, которую он никогда не видел, заросли с леопардами, есть морские мотивы с короблями и всегда весёлыми плящущими моряками.
Виктор Смирнов продолжил работать в графике и 1930–1931 годах, когда совершил творческую поездку в индустриальные районы Урала для выполнения новой серии листов, но уже на другую тему. Он был в Магнитогорске, Нижнем Тагиле, Свердловске – в самых горячих местах развернувшегося воистину грандиозного строительства, осуществляемого всей страной в годы первой пятилетки. В то время поездки в индустриальные центры, колхозы и совхозы страны как для известных, так и для молодых художников, были органической потребностью. Листы, сделанные Смирновым в этой трёхмесячной поездке, сильно отличаются от его предшествующих графических работ. Они напоминают произведения художников Общества станковистов (ОСТ), которые выработали новый стиль, пластически наиболее соответствующий задачам художников того времени. В этих работах художник сохранил свойственное ему чувство ритма, выразительную композицию и пластическую цельность листа.
В 1933–1935 годах Виктор Смирнов был в более длительной поездке в сельскохозкоммуне для беспризорных имени Г. И. Котовского в Бессарабии. Находясь в коммуне, работал с художником А. И. Игумнновым. «Смирнов и Игумнов приехали в коммуну не по столичной командировке. Они вступили в члены коммуны, выполняя обычные обязанности культурников, а когда надо было – в дни весенней кампании – ходили за сеялкой... Художники по вечерам собирали коммунаров. Подготовили и открыли первую картинную галерею», – писали о художниках в журнале «Советское искусство» в 1934 году. От этой поездки осталось совсем немног работ – несколько выполненных гуашью пейзажей, карандашных портретов и зарисовок. В них можно увидеть новые тенденции – более детальный и точный рисунок, стремление проникнуть в психологию человека, что свидетельствует о серьёзной перестройке манеры художника.
Жизнь Виктор Анемподистович прожил нелегкую: всю совместную жизнь любимая жена, тоже художница, тяжело болела и умерла довольно рано. После возвращения с фронта жил в Хотьково. Видимо там близко сдружился с художником Д. А. Шмариновым. Оба были страстными охотниками. Ходил на охоту. Занимался станковой живописью, писал пейзажи и натюрморты. Более четверти века проработал в Загорской межрайонной художественно-производственной мастерской (1951–1977). Как не член СХ СССР работал в мастерской по договорам. В 1977 году Мособлхудожфонд не включил Смирнова в план и не выделил авторский гонорар на год. Вследствие чего Загорская мастерская не заключила с ним творческий договор на выполнение заказов по живописи. В то время дочь жила в Москве. И из близкой родни рядом фактически остался только двоюродный брат, ровесник, с которым Виктор Анемподистович близко дружил всю жизнь. Брат и нашёл его тело в августе 1977 года в хотьковском доме.
Графические работы художника экспонировались на небольших выставках в Загорске и в Москве в ЦДРИ в 1979 году. Состоялась его персональная выставка на Крымском валу, устроенная в 1986 году дочерью художника, Викторией Викторовной Смирновой. Несколько работ отца переданы ею в Русский музей в Санкт-Петербурге. Графические листы художника были опубликованы в книге О. О. Ройтенберг «Неужели кто-то вспомнил, что мы были?» (из истории художественной жизни 1925–1935).
